В китае с начала года более 250 тысяч чиновников наказали за коррупцию

Что такое коррупция?

Есть красивая цитата, которую очень любят исследователи коррупции: «Подобно тому, как нельзя распознать, пьют или не пьют воду плавающие во глубине вод рыбы, так и невозможно узнать, присваивают или нет богатство чиновники, приставленные к выполнению дел». Она взята из древнеиндийского политического и экономического трактата Артхашастра (III век до н. э.). Таким образом, уже тогда люди понимали, что в государственном управлении есть большие сложности.

Самое распространенное определение коррупции принадлежит Всемирному банку, который говорит, что коррупция — это злоупотребление служебным положением ради личной выгоды. Однако из-за неоднозначности слова «злоупотребление» Банержи, Ханна и Муллайнатан в обзоре литературы о коррупции определяют ее как нарушение закона чиновником или политиком ради личной выгоды. Если взглянуть на ситуацию в исторической перспективе, то, что не было коррупцией 100 или 50 лет назад, сегодня таковой считается. Поэтому исследователи коррупции нередко говорят, что ей сложно дать определение, однако вы ее узнаете, когда она перед вами.

В истории изучения коррупции следует отметить три важные теоретические идеи. Во-первых, это провалы рынка. Экономисты в целом считают, что рынки работают эффективно и обычно не требуют вмешательства государства или кого бы то ни было. Провалы рынка — это ситуации, когда рынки неэффективны, — например, из-за присутствия внешних эффектов. Это происходит, когда результат транзакции между покупателем и продавцом оказывает влияние на кого-то еще: например, происходит загрязнение окружающей среды при производстве товаров. Другая ситуация — это асимметричная информация, когда продавец знает о товаре больше, чем покупатель (например, на фармацевтическом рынке). В таких случаях лучше, если государство вмешается: будет ограничивать вредные выбросы предприятий или говорить, какие лекарства работают, а какие нет. Таким образом, бюрократия и чиновники оперируют в условиях, когда рынок неэффективен. Здесь и возникает сложная, в каком-то смысле даже нерешаемая, задача создания правильных стимулов для бюрократов.

Вторая идея — это множественные равновесия, то есть ситуации, когда в одних и тех же условиях возможен как высокий, так и низкий уровень коррупции. Тогда задача антикоррупционной политики — через системный подход, комплекс решительных мер вытолкнуть систему из плохого равновесия в хорошее. Это, например, произошло в Сингапуре и частично в Грузии.

Наконец, третья идея связана с централизованной и децентрализованной коррупцией. Любая фирма регулируется и контролируется большим числом государственных органов, разрешение на деятельность нужно получать во многих инстанциях, и даже если у вас «все нормально», в странах с высокой коррупцией от вас могут требовать взятку. Если эти различные инстанции между собой не координируются и каждый просит взятку отдельно, в итоге они просят слишком много.

Шляйфер и Вишни, которые ввели понятия централизованной и децентрализованной коррупции, отмечают, что в коммунистических режимах была централизованная система: разные органы координировались, и фирмы знали, кому надо платить и сколько (потом эти деньги распределялись между разными инспекциями и госорганами). Тем временем в постсоветской России, в Индии, в некоторых африканских странах коррупция децентрализована, что наносит больше ущерба и ведет к неопределенности: вы не знаете, кто к вам завтра придет и сколько попросит, потому что вариантов много. Это помогает объяснить, почему при высоких уровнях коррупции некоторые страны, тем не менее, умудряются иметь впечатляющий рост (например, Китай).

Дракон охотится на тигров

Для Пекина борьба с коррупцией — эффективный способ ослабить социальное напряжение в стране. Разрыв в доходах между богатыми и бедными в Китае один из самых больших в мире. Многие уверены, что быстрое обогащение некоторых представителей бизнеса не состоялось бы без налаженных связей с партийной бюрократией. На высокопоставленных коммунистов может обрушиться народный гнев, и они защищаются.

Передавая власть преемнику Си Цзиньпину, бывший руководитель Китая Ху Цзиньтао говорил об этом прямо. «Если мы не решим вопрос с коррупцией, это чревато фатальными последствиями для коммунистического движения. Это может привести к падению партии», — заявил он на XVIII съезде партии. К слову, в последние месяцы его пребывания у власти арестовали руководителя чунцинской партийной организации Бо Силая, одного из самых влиятельных чиновников в стране. За ним в тюрьму отправились Чжоу Юнкан — член ЦК КПК, генерал Чжан Ян и Сунь Чжэнцай — самый молодой в политбюро.

Каждый год власти рапортуют об увеличении числа коррупционных дел. Недавно население порадовали новостью: тюрьма для чиновников класса А «Циньчен» на севере Пекина переполнена. Заключенным отказывают в свиданиях с родственниками, которых негде принимать из-за недостатка места.

Звучат голоса и тех, кто считает, что преследование партийных бюрократов порой политически мотивировано. Профессор ГУ ВШЭ Алексей Маслов в разговоре с РИА Новости не согласился с этой точкой зрения. «В начале десятилетия партийная верхушка была интегрирована в бизнес-схемы. Но о том, чтобы убрать людей под предлогом антикоррупционных обвинений, речи не идет, просто потому что арестованные — действительно коррупционеры», — считает Маслов.

По его мнению, у Си Цзиньпина системный подход в борьбе с коррупцией. «Для эпохи Ху Цзиньтао были характерны показательные казни осужденных чиновников, иногда их транслировали по телевидению. При Си власти ведут дело иначе: они просто выкорчевывают целые коррумпированные кланы, такие, например, как чунцинский», — заключает востоковед.

Юани, спрятанные в брюхо рыбы

Китайские борцы с коррупцией разработали собственный сленг, так сказать, зоологический.

«Тиграми» называют проворовавшихся партийных боссов, «лисами» — ухитрившихся вывезти деньги за рубеж, «мухами» — мелких коррумпированных бюрократов, пробавляющихся небольшими взятками.

«Лисы» привлекают особое внимание общества. По официальным данным, за 1990-2000-е годы не менее 16 тысяч чиновников покинули Китай, прихватив с собой краденое на общую сумму в 87 миллиардов долларов

Следы преступников теряются в странах западного мира, Японии и Таиланде. Сегодня Пекин различными путями пытается вернуть эти средства.

В отличие от хитрых «лис» мелкие «мухи» и самоуверенные «тигры» не обзаводятся тайными счетами. Наворованное они хранят при себе. Это касается даже партийной элиты. В 2018-м много шума наделали две истории. Заместитель министра угольной промышленности держал дома 33 миллиона евро, а заместитель главы округа Тяньцзин прятал в тушах замороженных рыб драгоценности.

Образ вороватого чиновника проник и в массовую культуру. Популярный телесериал «Во имя народа» показывает коварного бюрократа Чжао Дэхана, притворявшегося перед следователями неимущим. Преступника, прятавшего миллионы юаней мелкими купюрами в проемах между стен, в холодильнике и матрасе, разоблачили только с третьей попытки. Взятый с поличным, Чжао сетует на бедность, в которой вырос, но его монолог прерывает следователь, называющий коррупционера «предателем народа» и отказывающийся принимать извинения.

Что такое коррупция простыми словами

Под коррупцией чаще всего понимают злоупотребление должностными обязанностями или властью для получения личной выгоды. Также существует более общее понятие, коррупция — это злоупотребление доверием. Само слово коррупция происходит от латинского corruptio, что в переводе на русский означает — растлевать, разлагаться, портиться, подкуп, продажность.

Одним из самых популярных проявлений коррупции является — взяточничество. Которое заключается в откатах за оказание каких-либо услуг или предоставление выгод заинтересованным лицам. На государственном уровне взяточничество чаще всего проявляется при проведении тендеров и государственных закупок.

Также одним из распространенных типов коррупции является разворовывание бюджета государства чиновниками, с применением серых схем, распилов и т.д..

Однако, коррупция распространена не только во власти, она проявляется среди мелкого бизнеса, производства и населения.

Явление коррупции распространилось по странам мира не вчера и не сегодня, коррупция имеет давнюю историю. Свои корни она берет еще с первобытных времен, когда делались различного рода подношения вождям и жрецам, для их лучшего расположения.

Исторический обзор

Императорский Китай

Распространение коррупции в традиционном Китае часто связывают с конфуцианской концепцией рэнчжи (人治; rénzhì ; «Власть народа») в отличие от законнического «верховенства закона» (法治; Fǎzhì ). Прибыль презиралась как забота низменных людей, в то время как истинные конфуцианцы должны были руководствоваться в своих действиях моральным принципом справедливости (义;義; yì ). Таким образом, все отношения строились исключительно на взаимном доверии и порядочности. Само собой разумеется, что такая моральная честность могла быть развита только среди меньшинства. Знаменитая попытка Ван Анши институционализировать денежно-кредитные отношения государства, тем самым уменьшив коррупцию, была встречена резкой критикой конфуцианской элиты. В результате коррупция продолжала широко распространяться как при дворе ( Вэй Чжунсянь , Хешен ), так и среди местной элиты, и стала одной из целей критики в романе « Цзинь Пин Мэй» . Другой вид коррупции возник в Танском Китае, возникшем в связи с имперской экзаменационной системой .

Во времена поздней династии Мин активная международная торговля привела к притоку серебра в Китай, обогащая торговцев и становясь мишенью для правительственных чиновников. В начале 1600-х годов такие литературные произведения, как «Книга мошенничества», создавали типологии мошенничества, включая такие категории, как «государственные служащие» и «Коррупция в образовании».

Республиканская эпоха

Широко распространенная коррупция Гоминьдана , Китайской националистической партии, часто считается важным компонентом поражения Гоминьдана Коммунистической Народно-освободительной армией . Хотя Национальная армия изначально была лучше оснащена и имела превосходящую численность, безудержная коррупция Гоминьдана подорвала его популярность, ограничила его базу поддержки и помогла коммунистам в их пропагандистской войне.

Чем грозит взяточничество в Китае?

С точки зрения Уголовного кодекса китайская Фемида наказывает взяточников примерно за те же деяния, что и в других странах. Так, под понятие «получение взятки» в Китае попадают сразу 15 составов преступления, от вымогательства ценностей или имущества, до неправомерного получения неучтенных активов или банального неправомерного действия госслужащих за материальное вознаграждение.

Куда интереснее в китайской борьбе с коррупцией наказания – они предполагают очень большую «вилку», например:

• дача или получение взятки – наказывается лишением свободы на срок до 5 лет;
• если есть отягчающие обстоятельства (например, это уже не первая взятка, или есть имущественный вред государству) – предел наказания увеличивается. Виновному грозит до 10 лет тюрьмы, а если обстоятельства особо отягчающие – то вплоть до пожизненного заключения с конфискацией имущества;
• субъектом ответственности за взятку может быть и юридическое лицо – тогда его руководителю грозит от краткосрочного ареста до 3 лет тюрьмы;
• если виновное лицо во всем признается и раскаивается (до начала судебных разбирательств), ему смягчат наказание вплоть до полного освобождения от него;
• самые жесткие наказания полагаются за взятки или хищение государственного имущества на сумму более миллиона долларов в эквиваленте – за это полагается до 10 лет тюрьмы, а в исключительных случаях – смертная казнь с конфискацией имущества.

Считается, что в Китае под суд по делам о коррупции может попасть практически любой госслужащий, от простого полицейского до министра или главы крупной корпорации. Известен случай публичной казни 150 бизнесменов, причастных к подкупу госслужащих на строительстве олимпийских объектов в 2008 году. А всего, по некоторым данным, за последние 12 лет в Китае было расстреляно около 13 тысяч коррупционеров. А только за один год их арестовали более 160 тысяч.

Естественно, что большая часть дел заканчивается тюремным сроком или крупным штрафом. Например, есть случаи, когда сотрудник дорожной полиции за взятку около 100 долларов в эквиваленте получил 9 лет тюрьмы.

Но давать крупные сроки за коррупцию в Китае стали относительно недавно – с середины 90-х власти страны только начали бороться со взяточничеством (тогда в Уголовный кодекс ввели дополнительные статьи), а самые громкие скандалы прогремели в середине 2000-х годов. Например, крупные сроки получили несколько мэров больших городов, которые тратили деньги на личные нужды.

Еще серьезнее за коррупцию в Китае взялись после землетрясения в провинции Сычуань, где погибло более 69 тысяч человек. Как оказалось, многие здания были построены с нарушениями, из-за чего не выдержали подземных толчков. А строить их разрешили коррумпированные местные власти – именно землетрясение дало старт крупным расследованиям.

Тем не менее, считается, что многие дела о коррупции в Китае имеют политическую окраску, а реальные масштабы взяточничества такие, что действующих мер недостаточно, чтобы бороться с ним.

Стоит ли перенимать китайский опыт?

Идея сажать чиновников на долгие годы за небольшие взятки популярны в небогатых странах, в том числе и в России. А тот факт, что Китай традиционно находится выше России в Индексе восприятия коррупции, делает китайскую модель еще более привлекательной. Настолько, что еще в 2013 году премьер-министр Дмитрий Медведев пообещал «приглядеться» к опыту КНР в борьбе со взяточниками. Правда, даже он заметил, что китайские методы слишком жесткие и в полной мере не могут подойти для России.

По сути, если адаптировать китайскую модель к российским реалиям, это отразится разве что на максимальных сроках тюремного заключения за коррупцию. Так, в России за некоторые коррупционные преступления полагается штраф, за крупные взятки чиновники иногда отделываются условными сроками, а больше 8-10 лет за это практически никто не получает. При этом максимальные сроки можно получить и за взятку на несколько миллионов, и за несколько миллиардов рублей.

Китайская модель основана на максимально жестком наказании за взятки, тогда как современные модели советуют немного иное – а именно, сделать коррупцию просто нецелесообразной. На самом деле, в этом есть смысл:

• никто не будет брать взятку за выдачу справки, если эту справку отменить;
• никто не будет требовать деньги за решение вопроса вне очереди, если сделать очередь электронной и в интернете;
• никто не возьмет взятку за выдачу разрешения, если эти разрешения отменить, заменив на уведомительный порядок;
• никто не откажется принять заявление без взятки, если эти заявления будут принимать «Госуслуги».

И, что немаловажно, в России это работает – на «Госуслуги» и в МФЦ перенесли большую часть функций государства, налоги взимаются в автоматическом режиме, а «регуляторная гильотина» отменяет устаревшие справки и разрешения. Но коррупцию побороть почему-то не получается

Российская коррупция присутствует там, где чиновник или силовик помогает избежать наказания; где крохотная фирма без сотрудников получает крупный государственный контракт; где ректор ВУЗа получает 200-300 тысяч рублей в месяц (а преподаватели – 15 тысяч); где в больнице отказываются проводить процедуру по ОМС, переводя пациента в платное отделение, и во многих других аспектах

Но коррупцию побороть почему-то не получается. Российская коррупция присутствует там, где чиновник или силовик помогает избежать наказания; где крохотная фирма без сотрудников получает крупный государственный контракт; где ректор ВУЗа получает 200-300 тысяч рублей в месяц (а преподаватели – 15 тысяч); где в больнице отказываются проводить процедуру по ОМС, переводя пациента в платное отделение, и во многих других аспектах.

А если учесть, что китайская модель во многом построена, чтобы вести борьбу внутри правящих элит, окажется, что для России она вообще неприменима. А вот что России нужно – так это полноценный контроль чиновников (не только доходы, но и расходы), более совершенная система госзакупок, а также простые и понятые правила назначения руководителей государственных учреждений.

Но народу, конечно, больше нравятся показательные процессы – поэтому опыт Китая еще долго будет будоражить умы простых россиян.

Чем отличается опыт других стран?

Проблема коррупции присутствует везде, где есть чиновники и бизнес. Конечно, в разных странах ее уровень будет разным, но природа взяточничества одна во всем мире. Как считают в Transparency International, уровень коррупции можно измерить одним обобщенным показателем – это Индекс восприятия коррупции. Чем выше балл, тем лучше ситуация в стране. В 2020 году лучше всех боролись с коррупцией Дания и Новая Зеландия, хуже всех – Сирия, Сомали и Южный Судан. Китай в этот раз занял 78 место, тогда как Россия – 129-е.

Опыт разных стран показывает, что каких-то новых и уникальных инструментов для борьбы с коррупцией попросту не существует, все уже давно придумано, а вопрос – лишь в их использовании. Вот несколько примеров:

Польша (45 место) – там работает система из трех специальных антикоррупционных органов, все чиновники регулярно сдают декларации, а налоговый контроль сверяет фактические доходы с задекларированными. Дел против чиновников возбуждают много, правда, многие фигуранты все же смогли доказать свою невиновность (но не все смогли вернуться в политику);

Франция (23 место) – в стране активно насаждают антикоррупционную этику, и даже создают для этого целые государственные органы. Чиновники обязаны отчитываться о своей работе, а также им запрещено принимать подарки дороже 300 евро. Критикуют Францию за долгое и неповоротливое правосудие, а из-за дефицита финансирования многие дела вообще не расследуются;

Норвегия (7 место) – для расследования коррупционных дел создана специальная прокурорская служба, также в этом участвует финансовый надзор. Чиновникам ограничен переход на работу в бизнес, равно как и наоборот – нужно выждать определенный срок

Главную роль в борьбе с коррупцией власти отводят политике ее предотвращения, также власти особое внимание уделяют самым «тяжким» случаям коррумпированности;

Сингапур (3 место) – борьба со взяточничеством связана с именем премьер-министра Ли Куан Ю, но его методы считаются слишком жестокими. Сейчас для борьбы с коррупцией в стране существует специальное Бюро, а в отношении чиновников теперь применяется «презумпция виновности» – они должны объяснять каждое несоответствие в доходах, расходах и налогах;

Мексика (124 место) – основную часть антикоррупционной системы начали строить только в 2015 году, было создано несколько специальных антикоррупционных органов, введены новые правила назначения на должности чиновников, а любой гражданин может пожаловаться на коррупцию буквально напрямую в Палату депутатов.

Таким образом, почти все страны мира строят свою борьбу с коррупцией примерно по одной схеме – это создание специальных органов по выявлению фактов взяточничества и подкупа, а также активная политика по предотвращению коррупции. Чаще всего это контроль доходов и расходов чиновников, предотвращение конфликта интересов, система реагирования на выявленные случи взяток.

Примерно то же существует и в России – но ее позиции в рейтинге все еще очень низкие, так что ключевую роль играют не антикоррупционные институты, а эффективность их работы.

Коррупционеров «пачками» не стреляют

Антикоррупционная кампания усиленно обрастает мифами, которые не соответствуют действительности, но хорошо действуют на самих коррупционеров. Главный из них — всех коррупционеров в Китае тут же ставят к стенке. Но это далеко не так.

За 16-летний период антикоррупционной политики государства к высшей мере наказания приговорили около 10 тысяч человек. По сравнению с огромной, 70-миллионной, армией китайских чиновников этот цифра не впечатляет.

За взятки не расстреляли ни одного «тигра», т.е. чиновника высокого ранга, а в среднем, чиновники-взяточники получают около 12-16 лет. Для начала чиновника арестовывают и на полгода увозят в специальную тюрьму. У него нет связи с внешним миром и родственники не знают, где он находится. Под таким психологическим давлением от подозреваемого добиваются признания.

А смертная казнь применяется, но только в исключительных случаях, как правило, в качестве показательных уроков для остальных.

Общественное восприятие

Опросы общественного мнения партийных должностных лиц и граждан Китая, проведенные за последние годы, указывают на то, что коррупция является одной из главных проблем общества. Ежегодно исследователи Центральной партийной школы , органа КПК, обучающего руководителей высшего и среднего звена, опрашивают более 100 чиновников школы. В период с 1999 по 2004 год респонденты считали коррупцию самой серьезной или второй по серьезности социальной проблемой. Точно так же в конце 2006 года Исследовательский центр развития Государственного совета попросил 4586 руководителей предприятий (87 процентов в негосударственных компаниях) оценить своих местных чиновников с точки зрения порядочности. Почти четверть сказали, что их местные чиновники «плохие»; 12 процентов сказали, что они были «очень плохими».

В коммерческой среде коррупция может преобладать из-за того, что многие сотрудники не лояльны по отношению к своим работодателям, считая себя, прежде всего, «свободными предпринимателями». Они используют своих работодателей как способ заработка как для себя, так и для своей « социальной сети гуаньси ». Необходимость сохранения этого социального круга преимуществ рассматривается как основная цель многих, вовлеченных в коррупцию.

Официальная коррупция — одна из самых больших претензий населения к режиму. По словам Янь Сунь, «если партия казнит каждого чиновника за коррупцию, она немного переборщит; но если партия казнит любого другого чиновника за коррупцию, она не может пойти не так». В современном Китае получение взяток стало настолько укоренившимся, что одному секретарю партии в бедном округе неоднократно угрожали смертью за то, что он отказался давать взятки на сумму более 600 000 юаней во время его пребывания в должности. В 1994 году в другой район, официально признанный «бедным», делегация Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН прибыла на конференцию по развитию, но, увидев ряды импортированных роскошных автомобилей за пределами места проведения конференции, спросила местных властей: «Вы действительно бедны? » Редкий онлайн-опрос общественного мнения, проведенный в 2010 году People’s Daily, показал, что 91% респондентов считают, что все богатые семьи в Китае имеют политическое прошлое.

Многие обвиняют высокий уровень коррупции в Китае в политической системе, в которой должностные лица государственной службы не избираются широкой общественностью.

Наказание смертной казнью за коррупцию в Китае

Еще меньше в мире стран, где смертную казнь применяют в отношении экономических преступников, в частности к коррупционерам. Наиболее известным в этом отношении является Китай, хотя подобный вид наказания применяется также к коррупционерам в Таиланде, Иране, Ираке, Пакистане, Северной Корее, Сингапуре и ряде других стран.

Китай является лидером по количеству казненных коррупционеров в мире. С одной стороны, это и неудивительно, ведь численность населения Китая в разы превосходит любую другую страну, где практикуется подобный вид наказания. Но с другой стороны, в этой стране действуют действительно очень жесткие законы, аналогов которых в мире нет. Все коррупционеры в Китае делятся на три группы: тигры, мухи и лисы. Самыми опасными считаются тигры – крупные партийные боссы, уличенные в коррупции в больших размерах. Мухи – мелкие взяточники на местах, а лисы – это те, кому удалось вывести украденное за границу.

Наиболее сурово карают, естественно, тигров. Согласно китайскому законодательству, наказание в виде смертной казни может быть применено только к тем чиновникам, которых уличили во взяточничестве или казнокрадстве на сумму больше 463 тыс. долларов. Этот закон приняли только в 2016 г., и с тех пор количество расстрелянных за коррупцию резко сократилось. До прихода к власти Си Цзиньпина данная мера практиковалась намного чаще, и всего с начала 2000 г. за коррупцию в Китае было расстреляно около 10 тысяч человек. Теперь же количество подобных приговоров исчисляется единицами. 

Казнь китайских чиновников

Один из ярких примеров коррупции Китая – обыск в 2014 году одного влиятельного члена партии. Найдено 37 кг золота, 120 млн юаней и документы на десятки домов. И все же казнят в Китае, чаще всего, чиновников среднего уровня (прокуроры, губернаторы) – за взяточничество, воровство и т.п.

Высший эшелон государственной власти не подвержен такой участи, поскольку не должен позволять себе воровать миллионы, как это делают в других странах. Он является образцом конфуцианской морали. Мелкие чиновники (силовики, пожарные, врачи) тоже редко воруют и берут взятки, если не считать обедов и ужинов за чей-нибудь счет.

Опыт борьбы с коррупцией в Сингапуре

Когда речь заходит об успешном опыте борьбы с коррупцией, большинство сразу вспоминают легендарного теперь уже правителя Сингапура – Ли Куан Ю. Этот выдающийся государственный деятель, который стал одним из творцов сингапурского экономического чуда, считается символом борьбы с коррупцией в Сингапуре, который не применял наказывать за это своих родственников и ближайших соратников. К моменту, когда ему досталась власть в стране, Сингапур представлял собой отставшее забюрократизированное пост колониальное государство, в котором власть чиновников была чрезвычайно огромна. Зарплаты чиновников в разы отличались от доходов частного сектора, что в совокупности с низким уровнем образования и правовой культуры, а также небольшой площадью этого островного государства, способствовали разрастанию невиданной в Юго-Восточная Азии коррупционной машины.

Ли Куан Ю и его правительство взяли курс на тотальную борьбу с коррупцией в Сингапуре и преобразование самосознания жителей страны. В стране было принято жесткое законодательство против коррупции, которое неукоснительно должны были соблюдать чиновники всех уровней, включая их родственников. Антикоррупционная программа предусматривала:

• прозрачность контроля над чиновниками и их доходами;
• формирование эффективного механизма гражданского взаимодействия;
• постоянную ротацию кадров во избежание формирования коррупционных связей;
• сокращение числа бюрократических процедур и чиновничьего аппарата;
• проведение внезапных инспекций и жесткое наказание за нарушения.

Взяточничество в Сингапуре наказывается действительно жестко: минимальное наказание включает штраф от 100 тыс. сингапурских долларов, конфискацию и тюремный срок от 10 лет. В случае подозрения во взяточничестве проверке подвергается вся семья чиновника и случаи, когда жена губернатора является самой богатой женщиной округи, в стране исключены. После прохождения такой «системы перевоспитания» сингапурские чиновники даже отказываются от мелких презентов, которые могут быть расценены как способ получить благорасположение и привести к изматывающим проверкам. При этом в системе госуправления Сингапура сохранились одни из самых высоких зарплат чиновников в мире. Так, зарплата судей составляет несколько сотен тысяч $ в год, а в высших инстанциях судьи за год получают больше 1 млн $.

Украл, потратил — расстрелять. Наказание в Китае за коррупцию

Известная у нас по одному комедийному киношедевру нехитрая формула «Украл, выпил – в тюрьму» в Китае не работает. То есть, она, конечно, работает, но несколько иначе чем в России с её нынешним беззубым либеральным законодательством. Жёстче, гораздо жёстче, иной раз даже предельно жёстко работает. Во всяком случае в отношении всего того, что касается обвинений в коррупции и взятках, тем более, если речь идёт о коррупции во власти, в органах Коммунистической партии Китая на местах.

Взяточничество и казнокрадство – деяния в Поднебесной, как и везде, безусловно уголовно наказуемые. Более того, за такого рода преступления там введена даже высшая мера наказания – расстрел. Как это некогда было и в Советском Союзе.

Кстати, в действующем уголовном кодексе Китайской Народной Республики предусмотрено аж 45 «расстрельных» статей. И, главное, они работают, да ещё как работают.

В Китае эта мера наказания распространяется, в первую очередь, на членов китайской компартии и «государевых людей» (то бишь государственных служащих) и в этом смысле Китай, в смысле самой принципиальной борьбы с любыми проявлениями коррупции, вне всякого сомнения, может преподать мастер-класс всем своим соседям по планете.

Причины коррупции

Список причин коррупции и взяточничества берет свои истоки из культуры воспитания и психологии. Однако это не только связано с личной психологией и воспитанием личности, но и в целом с условием развития и уровнем жизни в стране.  Так к основным причинам высокой коррупции относят:

• жадность человека
• низкий уровень этического воспитания и образования
• личный эгоизм в отношении общества
• низкая заработная плата
• низкие возможности самореализации в обществе
• высокая монополизация экономики и отсутствие прозрачности в экономике
• отсутствие независимого института борьбы с коррупцией и судебных институтов
• отсутствие отчетности власти перед народом

Северная Корея

В отношении судебного делопроизводства в Северной Корее де-факто существует две сферы – уголовного и политического производства, которые отличаются друг от друга достаточно сильно. Уголовное судопроизводство происходит по общепринятой модели: обвиняемый предстает перед судом, а суд выносит приговор, руководствуясь Уголовным кодексом КНДР. К смерти обвиняемый может быть приговорен по обвинениям в терроризме (ст. 61), измене родине (ст. 63), вредительстве и диверсии (ст. 65), предательстве нации (ст. 68), контрабанде и торговле наркотиками (ст. 208) или умышленном убийстве (ст. 266).

10 февраля 2016 года стало известно, что глава генштаба народной армии республики Северная Корея Ри Йон Гил был казнен в связи с обвинениями в коррупции. Об этом сообщает Yonhap со ссылкой на источник в КНДР. Отмечается, что генерала армии Ри Йон Гила также обвиняли в преследовании корыстных интересов.

Стандартный способ смертной казни в КНДР – расстрел. Осужденного привязывают к столбу или дереву, и расстрельная команда производит несколько выстрелов. Работа палача – занятие не из приятных, а ведь расстрелом дело не заканчивается – потом нужно отвязать труп человека, которого ты только что убил, упаковать в мешок и уложить в грузовик. Были случаи, когда люди бросали престижную работу в госбезопасности из-за того, что не могли это выдержать. Самое страшное, по словам служивших в северокорейской ГБ, – выдержать взгляд приговоренного за секунды до выстрела (зачастую глаза осужденным в КНДР не завязывают).